И тут все заторопились.

— Ни пуха, ни пера! — крикнул Дима уже с тропин­ки. — О нас не беспокойтесь. Мы станем созерцать при­роду!

— К черту! — по студенческой привычке откликнул­ся  кто-то. — До  свиданья!

Четверка альпинистов зашагала вверх, к вершине, которая носила своеобразное название Туманная, а Дима, с Ириной продолжали свой путь по тропе лед­ника.

Дима действительно собирался воспользоваться слу­чаем и не торопясь полюбоваться Безенгийским ущельем. Он попросил свою спутницу идти вперед, рас­считывая, что и она спешить не намерена.

Но получилось все далеко не так, как он предпола­гал. Прошло полчаса. Девушка шла широким размаши­стым шагом. Он не отставал, хотя крупные капли пота уже катились по его лицу. Где уж тут рассматривать ущелье! Только успевай глядеть под ноги, перепрыгивая с камня на камень.

Разумеется, Дмитрию и в голову не приходило оклик­нуть Иру и попросить ее идти помедленнее. Не мог же он сказать, что ему тяжело! Насмешек не оберешься. Скажет этаким ласково-снисходительным тоном: «За­мучился, бедный? Отдохни...»

И он помалкивал, все еще надеясь, что девушка скоро устанет.

Сосредоточенно глядя вниз, выбирая места, куда удобнее ставить ногу, и украдкой смахивая ладонью кап­ли пота со лба, Дима не видел, как его спутница не­сколько раз споткнулась и даже больно ударилась но­тою об камень. И уж, конечно, не думал, что и она напрягала все силы, чтобы не услышать от него ирониче­ского замечания: «Эх ты, а еще альпинистка!»

А слева по пути громоздилось сверкающее на солн­це изборожденное трещинами тело ледника. Широкие потоки, пробивая себе русла во льду, звенели на его по­верхности, изредка исчезая в ледяной толще и оставляя ж промоине лишь кипящую воронку. На их пути вдруг возник причудливый ледяной грот, извергая из своей темнеющей глубины бурный горный ручей, которым и начинался Черек Безенгийский. Потом нагромождения льда исчезли, уступая место ровным лужайкам, покры­тым сочной густой травой...