Все графики и планы летели к черту. Опытные гиды, они понимали, что ситуация может закончиться траги­чески. Так, как это случилось в 1996 году здесь же, на Эвересте, когда американские альпинисты, вымотанные долгим подъемом и непогодой, на спуске медленно уми­рали. А один из них знал это особенно хорошо. Анатолий Букреев был в той команде гидом. Он смог спасти тогда только трех альпинистов, а спасать нужно было всех.

Горький опыт Букреева в том числе был причиной того, что на 8500 они все-таки забросили аварийный лагерь.

На вершину с Южного седла они вышли ночью, с большим запасом времени, а были там лишь во второй половине дня. И это означало одно — они и спускаться будут примерно с такой же скоростью.

Было именно так. Виноградский, спускавшийся пер­вым, увидел, как отстегнулся от страховки Иван. Траге­дия неминуема — обессиленного индонезийца в полусо­знательном состоянии теперь вообще ничего не держит. Евгений отстегивается сам и снова поднимается вверх, к Ивану. Их разделяет десять метров, но теперь очень важ­но, чтобы Иван не делал никаких движений.

Одной рукой Жене сделать что-либо трудно. Дру­гой он поддерживает Ивана. Помог спустившийся Толя Букреев.

Они заночевали в той аварийной палатке. Крики, раз­дававшиеся время от времени, ритмичное бормотание, напоминавшее молитвы, стоны, удары по капроновым стенкам — если они не прощались с жизнью, то где, по каким лабиринтам блуждали эти стойкие духом солдаты, лежавшие рядом в этой маленькой палатке?

К жизни возвращали глоток воды — той, что растап­ливал Виноградский, и маска с кислородом. Два жизнен­но необходимых фактора.

Для тройки гидов ночь на такой высоте была тоже не очень легкой, хотя они — суперпрофессионалы, могли припомнить не одну историю, от воспоминаний о ко­торой становилось внутри неуютно. Падали, замерзали, оказывались заваленными снегом, но такая ночевка и для них — испытание.

Кислорода осталось всего два баллона. Дышали индо­незийцы, когда им было совсем плохо. Но судьба была милостива, и утро настало. Они продолжили свой мед­ленный спуск. Шерпы с Южного седла принесли им кис­лород. Гиды теперь могли тоже позволить себе «сделать по глотку». Но Башкиров и Букреев, как ни уговаривал их доктор, отказывались.