«Устал? Спускайся!» «Плохо себя чувствуешь? Отды­хай!» Никогда прежде он не был так внимателен к своим коллегам. Так он относился к двум своим сыновьям, ког­да они были маленькими.

И все шло по графику.

***

Чуть больше недели понадобилось им, чтобы устано­вить второй лагерь. Это была высота 6400. Место хоро­шее: нависающая скала защищала от снега и ветра, а под ней — как будто бы полка, куда можно было ставить бал­лоны с кислородом, продукты, снаряжение. Так они теперь и будут, продвигаясь вверх, тащить все за собой. То, что необходимо для жизни и работы.

В это утро они снова разделились: часть ребят пош­ла вверх, навешивать перильные веревки, а Сергей Ко­валев и Владимир Бондарев стали спускаться за очеред­ными грузами.

«Самая что ни на есть хорошая погода, — отмечал про себя Туркевич. — Ветра нет, сверху всего лишь снежная крупа. Работай да работай. Лавины? Куда ж без них — съезжают ручейками, но это дело обычное».

Они копошились на стене, занятые обычным кропот­ливым альпинистским трудом, когда до вершины еще далеко. Все произошло за секунды: крик Ковалева «Ла­вина!», и огромная снежная масса, навалившаяся на пле­чи, согнула и придавила его к стене.

Сергей первый увидел, как лавина начала свое движе­ние. Но его предупреждение ничем не могло помочь. Он еще только прокричал это слово до конца, а белая грома­дина была уже далеко внизу, быстрее скорости звука на­бирая свою страшную мощь. Чем дальше от вершины — тем страшнее и мощнее.

Выползая из-под снега, Михаил видел, как чуть ниже это же делал Саша Глазов, удержавшийся, как и он, на перильной веревке. Лавина скатилась в кулуар. Где-то ниже должен быть Володя Бондарев. Туркевич попробо­вал вызвать его по радио, но ему никто не ответил. Не до этого, наверное!

Закрепив веревку на двух ледовых крючьях, Туркевич стал спускаться вниз. Какая большая разница: мягкий и пушис­тый снег, которого с радостью ждут зимой в Москве, и снег здесь, в горах, спрессованный солнцем и ветром. Как будто не дождавшись чего-то, белая масса вдруг решает покончить абсолютно со всем на своем пути вниз. Белая смерть — так здесь зовут оживающие время от времени лавины.