Задачей передовой группы было найти выход на Кангчунгскую стену массива Лхоцзе.

Справились мы с этим не очень хорошо — отчасти не позволила погода, отчасти недостаточная акклиматиза­ция, дополнительным кислородом мы не пользовались. Соколов, Жилин, Ермачек 1 мая сделали небольшую за­броску на восточный край Южного седла и ушли вниз, а я, испытывая некоторую неудовлетворенность, дождал­ся группу Тимофеева, чтобы помочь им в дальнейшей ра­боте. На следующий день впятером мы прошли к месту заброски, состояние атмосферы позволило нам рассмот­реть скальные стены Лхоцзе-Средней. Их строгий вид не внушал особого оптимизма. Прохода к стене, кото­рый понравился бы всем, не было; склоны, вероятно, в са­мом деле были слишком круты и лавиноопасны, и Сергей Тимофеев принял решение искать варианты с северно­го гребня Лхоцзе-Главной. Мне посоветовали идти вниз. Остающаяся на седле четверка надела кислородные мас­ки и двинулась вверх по северному гребню Лхоцзе-Главной. 2 и 3 мая группа сделала две заброски веревок и сна­ряжения на высоту приблизительно 8100 м. Встрети­лись вновь мы уже в зеленой зоне.

В начале мая погода испортилась».

***

Но и москвичи не поднялись выше 3-го лагеря! Не позволила погода. Уставшие сидеть в палатке, просту­женные, они спустились вниз.

Яночкин остался: путь до Средней воочию никто не видел. Он был еще здоров, а погода завтра могла уста­новиться, и тогда он сохранит силы и время всей экс­педиции.

Резон в поступке земляка был, и Елагин с Черным спокойно ушли. Володя — мужик сильный, выносливый, в одиночку в горах ему привычно! На Аконкагуа три года назад взошел — взял рюкзак, поужинал в ресторане как следует, и — вперед, без всяких гидов и коллег. А исто­рия на Эвересте в девяносто третьем, когда он один спускал тело погибшей на вершине непальской альпинист­ки? Сколько здесь нужно мужества, сил, профессиона­лизма — совсем не каждому такое по плечу.