Вот интересно: это альпинизм формирует преданность команде (лаборатория человеческого совершенствования) или просто другие не выбирают этот вид спорта? Для Энвера Менаджиева, одного из директоров фирмы «Ростэп» (развитие отраслей, содействие торговле, экономике, про­изводству), важна констатирующая часть вопроса. Вырос­шие с братом в семье альпиниста, они занимаются другими видами спорта (горные лыжи, сноуборд), но с почтением относятся к альпинизму. Поэтому и менеджеру «Ростэпа» (металлургическое направление) Алексею Болотову — зе­леная улица в альпинистской карьере. С его долгими от­сутствиями здесь соглашаются. Но надо признать, произ­водственный КПД Болотова высок. Наверстает упущен­ное, разберется, догонит. Не зря его всегда бросают на самые трудные участки. Например, когда были сложнос­ти в работе филиала фирмы в Алма-Ате, Леша несколько месяцев там жил, в результате поставил дело на нормаль­ный уровень. Так же было и в Ангарске.

...Ядро предприятия «Ростэп» — однокурсники Ураль­ского политехнического института. Каждое студенческое лето они становились бойцами стройотряда, работали в родной Свердловской области, Элисте, Астрахани. Не­давно «Ростэп» отметил свое десятилетие, фирма успеш­но развивается, имеет несколько десятков направлений деятельности. По словам Энвера, состоятельность их предприятия — в человеческом факторе.

Они остались друзьями, друг другу доверяют, свою ра­боту считают общим делом — одним словом, «один за всех, все за одного». Алексей Болотов — один из них, че­ловек команды.

В альпинистских кругах Болотов известен тем, что получил из рук вице-президента Федерации альпинизма Франции Мармье «Золотой ледоруб» — награду за луч­шее восхождение 1997 года — маршрут по западной сте­не Макалу.

Это была очень малочисленная экспедиция, и если бы знали французы, насколько малофинансируемая, им бы дали еще одну награду. Ни до, ни после Алексею не до­водилось участвовать в подобных восхождениях, там все было на грани — победы и провала, жизни и смерти. В эту экспедицию он бы внес элемент спортивности, можно было бы принципиально идти без кислорода. На Мака­лу так и ходили. Но без кислорода — это риск. Тимофеев рисковать не будет. Ему нужен результат, а не исследо­вание возможностей человеческого организма. А жаль — можно ведь соединить и то, и другое.